Бандитский Ставрополь - 3 (№ 6 (62) от 15 февраля 2011 г.)

Дело Романа Губарева – скромного автомеханика с незаконченным средним образованием, стало печально известным в связи с убийством криминального авторитета и его приближённых. И если до громкого убийства кто-то в городе и не знал о существовании «серого кардинала» по имени (простите, прозвищу) Хан, то сейчас общая – открытая – информация о нём известна всем.
«Закрытая», то есть не имеющая официального подтверждения, информация тоже обсуждается везде и всюду. Какие тайны знал вхожий в самые высокие круги города «авторитет»? Правда ли, что он уже купил дом за рубежом и собирался уехать из России, рассказав на прощание уже почти бывшим соотечественникам (или правоохранительным органам) нечто из ряда вон выходящее? Участвовал ли в переделе собственности, вроде бы начавшемся в последнее время? Держал ли воровской «общак»? Был ли связан с наркобизнесом?
Чувствуете уровень?
Впрочем, разное в жизни бывает. Пока никто не может дать ответ на вопрос о причастности или непричастности автомеханика Романа Губарева к громкому преступлению.
Но речь сейчас не об этом. Речь всего-навсего о том, чтобы показать обвиняемого – суду, адвокатам, родственникам. Всего-навсего – чтобы обеспечить его право на защиту. Всего-навсего – чтобы привезти обвиняемого в зал суда. Что, оказывается, вовсе не само собой разумеется.
Итак, факты.
Ранним утром 22 января Губарева забрали из дома – для дачи показаний свидетеля. Больше родные его не видели. Был только один разговор по телефону – Роман позвонил брату, затем трубку взял случайно оказавшийся рядом адвокат Владимир Найко. Роман сказал, что его избивают, что у него не выдерживает сердце.
В свидании с задержанным (а к тому времени уже и обвиняемым) Р. Губаревым следователи отказали не только родственникам, но и официально вступившим в дело адвокатам.
Адвокат Найко, с которым договор был заключён 25 января, предпринял все возможные попытки реализовать своё законное право на встречу с подзащитным (закон гарантирует конфиденциальное свидание адвоката с клиентом без ограничения времени). Не тут-то было! Отправленный им в Следственный комитет факс остался без ответа, пройти к следователю Поладову (который официально руководит работой следственной группы) тоже оказалось невозможно – адвоката туда просто не пустила охрана.
Аналогичным образом развивались события и у адвоката Скориковой-Севастьяновой, вступившей в дело несколькими днями позже, и ещё у двух адвокатов, нанятых семьёй Губарева.
Можно представить себе состояние родственников Романа. На митинге, собранном в защиту прав Романа, его отец упал на колени: «Помогите, прошу, помогите!» А у матери даже слёз уже не осталось, она просит лишь о том, чтобы ей показали сына – живого: «Если он в самом деле виновен – пусть понесёт наказание, но я хочу знать, что сын жив, что его не истязают, выбивая нужные показания…»
Многочисленные попытки связаться со следователем по телефону тоже ни к чему не привели. Вызовы адвокатов с их личных сотовых телефонов оставались без ответа, с чужого номера дозвониться было возможно, однако разговора всё равно не получалось – следователь Поладов прекращал общение, поняв, кто звонит. Или просил кого-то из коллег сказать, что он занят. Отчаявшиеся родственники решили проверить этот факт. Сестра Романа, Наташа, после многочисленных и безуспешных звонков адвоката сама позвонила следователю – не объясняя, какая именно она Наташа, и деланно удивившись, что её не узнают. Эмин Яшуарович тут же оказался свободен…
Всё это было бы смешно, если бы не было не просто грустно – трагично.
Адвокатам ничего не оставалось, как подать заявление в суд. Точнее, два заявления. Первое – о незаконности действий следственных органов. Второе – о проведении полного медицинского освидетельствования обвиняемого Губарева (дабы подтвердить или опровергнуть информацию о физическом насилии).
Первое заседание не состоялось ввиду неявки отвечающей стороны. После второго заседания (7 февраля) вопросов оказалось ещё больше, чем было до него. 9, 10 и 11 февраля прошли следующие слушания дела.
Адвокаты настаивали на правовой оценке действий следственной группы (которые нарушают законы, начиная от Конституции и Конвенции о защите прав человека до закона об адвокатуре), приводе обвиняемого в зал суда, проведении полного медицинского обследования.
Представителя следственного органа на утреннее заседание 9 февраля ждали ровно 40 минут. Ждал судья, прокурор, адвокаты. Дождались. Правда, вместо забывчивого следователя Поладова прибыл его коллега. К удивлению собравшихся журналистов, назвать им своё имя и должность отказался. Странный пасс. Зам. начальника Следственного комитета Андрей Кучеров – участник открытого судебного процесса, и узнать его имя не составляет никакого труда…
Следователь Кучеров привёз любопытные документы. Собственноручное (по словам следователя) заявление Романа Губарева об отказе от услуг адвокатов Найко и Скориковой-Севастьяновой с мотивировкой: «поскольку опасаюсь за свою безопасность и конфиденциальность полученных сведений». Заявление о желании видеть адвокатом некую Ирину Хабиеву. А также копию заключения судмедэксперта об осмотре обвиняемого, где из телесных повреждений выявлена лишь поверхностная рана на пальце.
Ситуация не прояснилась, а затуманилась ещё больше.
Почему Роман отказывается от защитников, выбранных его семьёй? (По закону, он действительно может отказаться, но лишь после встречи с этими конкретными адвокатами, однако Роман не встречался ни с одним из них.) Какую угрозу его безопасности могут представлять адвокаты, нанятые родственниками именно для защиты его интересов? Сам ли Роман писал заявления? (Адвокат Найко, знакомый с криминалистикой по прежнему роду деятельности, изучив представленный суду документ, предположил, что, возможно, либо заявление писал не Роман, либо Роман, но в тяжёлом физическом состоянии.)
Дальше. Откуда возникла адвокат Хабиева? Сам Губарев, далёкий от любой юриспруденции, не знал вообще ни одного адвоката. Значит, Ирину Хабиеву ему кто-то посоветовал. А кто мог посоветовать человеку, «закрытому» на следующее утро после совершённого преступления и не имеющего никакого контакта с внешним миром? И почему посоветовали (и уже назначили) именно Хабиеву? Причём с откровенным нарушением закона. Во-первых, назначить бесплатного защитника можно только в строго определённых законом случаях (ситуация Губарева под эти требования никак не попадает). А во-вторых, адвокат Хабиева находится… во Владикавказе, и согласно закону об адвокатуре никак не может представлять интересы обвиняемого по преступлению, совершённому в Ставрополе. Это такой юридический нюанс – нанятый (за деньги) адвокат может работать на любой территории, а назначенный (бесплатно, то есть за счёт государства) – только по «месту».
То есть никакого права работать по делу Губарева у Хубиевой нет. Однако она работает.
Далее. Почему был проведён только внешний осмотр Губарева, а не полное медицинское обследование? Любой школьник сегодня знает, что есть множество способов истязаний, которые не оставляют на теле следов. И вообще – Романа ли осматривал врач? Личность пациента удостоверена всё тем же следователем, и дата рождения стоит неправильная, не Романа…
Каждая сторона отстаивала свою точку зрения. Адвокаты настаивали на ходатайстве о доставлении обвиняемого в зал суда. Следователь Кучеров решительно сопротивлялся, заявляя, что в этом нет никакой необходимости. Неизвестно, чем бы кончилось дело, но тут обнаружился казус. В документе, представленном следствием, обвиняемый Губарев отказался от услуг адвоката Скориковой-Севастьяновой 30 января. В то время как названный адвокат вступила в дело только 31 января.
«Доставить обвиняемого в зал судебного разбирательства, чтобы выслушать его собственное мнение», – решила судья.
На следующее утро, 10 февраля, в зале суда было необычайно оживлённо. Хотелось верить, что решение суда будет исполнено, что мы увидим Романа Губарева и узнаем ответы на принципиально важные вопросы.
Увы.
Дальше в судебном заседании фигурировал лишь следователь Кучеров. Он объяснял, каким сложным (практически невыполнимым) делом является доставка Губарева в зал суда. Доводил до сведения, что Губарев пожелал ознакомиться с материалами рассматриваемого дела (хотя не очень понятно, зачем – именно в этом процессе сторонами выступают адвокаты и следствие, напрямую к Губареву дело не относится). Ну а ознакомление с материалами, понятно, тоже требует времени. И он же, следователь Кучеров, представил суду новые документы, на сей раз заверенные не представителем их ведомства, а начальником учреждения, где содержится интересующий обвиняемый. О том, что он, Роман Губарев, не желает принимать участие в процессе. Что он отказывается от всех адвокатов, нанятых семьёй. Что он выбирает адвоката Хабиеву.
И наперёд отказывается от всех защитников, которых в будущем могут нанять его родственники.
Суд принял эти документы.
Дело закрыто.
К сказанному добавить просто нечего. Кроме того, что отвергнутые адвокаты готовят кассационную жалобу в краевой суд.

Александра ЧЕРНОВА