«Оборотни в халатах», или зачем психиатр из здорового делает эпилептика (№ 25 (81) от 28 июня 2011 г.)

Наш край «гремит» на всю страну: то «оборотни в халатах» долгое время цинично заражают пациентов гепатитом и СПИДом, то после простейшей операции бросают на произвол судьбы малыша, и он умирает. И вот новое ЧП.

Родственники пострадавшей (назовём её М.Л.) поведали «Ставропольскому репортёру» подробности этой леденящей душу истории: третий год методично и хладнокровно добивают женщину, ставшую невольной жертвой профессионального «целителя». Но тайное всегда становится явным.

Несколько лет назад М.Л., одна из немногих, защитила в СГУ диплом по своей авторской методике, которую оценил директор КПС Игорь Боев, написав к её книге свой положительный отзыв.

После окончания университета М.Л. получала постдипломное образование в КПС, продолжая совершенствоваться по разным направлениям психотерапии на платных семинарах научно-образовательного центра психотерапии «Поддержка» (руководитель – сын директора клиники Олег Боев), проходившим на базе клиники И. Боева. Словом, она была здоровым и полноценным человеком, ведущим активный образ жизни.

Но один из таких платных семинаров по телесно-ориентированной психотерапии московского психотерапевта В.И. Тулаева стал для неё роковым.

Программа семинара была напряжённой – три цикла за пять дней (с 20 по 25 июня 2008 года): лекции, практика…

Одна немаловажная деталь. Ни один из показов методик на семинарах не обходится без обязательного вопроса о противопоказаниях: при каких заболеваниях использование того или иного метода запрещено?

В частности, задавали вопрос о гипертонии, но В. Тулаев ответил: можно применять! М.Л. ходила на лекции с повышенным давлением: сказывалось напряжение последних дней.

На последнем практическом занятии – 25 июня в 21-00 В. Тулаев, показывая на сидящей М.Л., как надо работать с мышечными зажимами в области головы, резко сдавил ей виски, и продолжая удерживать их некоторое время под сильным давлением, объяснял, как убираются мышечные зажимы.

Но переусердствовал, перекрыв женщине систему жизнеобеспечения организма (кровотока мозга). Она только успела сказать: «Мне плохо!» – и отключилась.

Близкие узнали о происшедшем по телефону от Олега Боева спустя час после несчастья: «Ваша сестра у нас, без сознания, оказываем помощь и позвоним, когда приезжать!». Что они делали с ней, одному Богу известно.

Родные приехали в клинику около одиннадцати ночи: М.Л была уже в сознании, всё понимала и всех узнавала, но была слаба: и оставлять её в КПС нельзя, и домой везти тоже.

– Мы принимаем только экстренных по «Скорой» или плановых больных, – отказывался принимать посреди ночи свалившуюся как снег на голову больную дежурный невролог (КПС находится в одном здании с неврологией и приёмным покоем больницы № 3), боясь неприятностей от страховой компании. Пока ему не пригрозили ответственностью за неоказание медпомощи.

М.Л. оформили в больницу в начале первого ночи 26 июня, о чём в карту и записали: заболела остро 26 июня. Хотя на самом деле геморрагический инсульт произошёл в 21-00 и 25-го, и не в «трёшке», а в клинике, и был не спонтанным, а спровоцированным. То есть уже изначально исказили время, место и причину возникновения инсульта, подделав документы с целью сокрытия вызванной врачом мозговой катастрофы. Чтобы намеренно отвести удар от её истинных виновников: московского психотерапевта В. Тулаева, спровоцировавшего инсульт, организатора этого платного семинара Олега Боева и директора КПС Игоря Боева, где эти семинары и проходили.

Да ещё и эпиприпадки приписали, сославшись на судороги в ногах, которые могли иметь другую причину: организм ответил на внешнее воздействие (сдавливание висков) естественной судорожной реакцией, природу которой врачи намеренно исказили, чтобы скрыть следы мозговой катастрофы, приписав ножным судорогам природу эпиприступов.

Родственники не исключают и того, что врачи могли специально подобранными медпрепаратами как стимулировать побочными действиями лекарств ножные судороги, так и маскировать природу их возникновения. А также сознательно и преднамеренно глушить сознание и память у пострадавшей, вводя в заблуждение родственников.

Отсюда и уверенность: врачи намеренно, с умыслом сместили акценты диагноза. Камень был брошен…

О чём врачи, виновные в катастрофе и заинтересованные в сокрытии преступления, сами же со своей подачи и записали: спонтанный инсульт и эпиприпадки. А чтобы этот обман не обнаружился, намеренно не сделали ЭЭГ, главный диагностический метод, позволяющий подтвердить (либо опровергнуть) наличие очага эпиактивности. Хотя при малейшем подозрении на эпиприпадки невролог просто обязан сделать ЭЭГ: это азбука. И только после него ставить (либо нет) диагноз о эпиприпадках. Да и то не сразу, а лишь при повторных – и неоднократных! – приступах и подтверждённых рецидивах, с составлением акта и с подписями врачей, родственников, свидетелей. А здесь огульно, со слов виновников инсульта, заинтересованных в сокрытии преступления, оговорили пострадавшего. Навесили клеймо эпилептика, не подтверждённое диагностически ни на тот момент, ни до сегодняшнего дня.

Почему не сделали ЭЭГ? Скрывали правду, опасаясь разоблачения? Видимо, не зря. Потому, что ЭЭГ, сделанная лишь спустя два месяца (в августе 2008 года) после спровоцированного В. Тулаевым геморрагического инсульта, очага эпиактивности не выявила. А если припадков не было в августе, то откуда им взяться двумя месяцами ранее в клинике Боева? Значит, выдумали, чтобы уйти от уголовной ответственности, сделав из здорового человека инвалида?

Искалечили, злонамеренно сокрыли врачебную ошибку В. Тулаева, подделав документы, оклеветали ложным диагнозом, который с их подачи и стал «гулять» по всем меддокументам М.Л., нанося вред и морально-психологическому состоянию, и репутации. Всё это подпадает под действие УК РФ.

Об изощрённом коварстве «оборотней в халатах» родственники узнали только сейчас, ознакомившись с полученными на руки документами: три года назад было не чтения диагнозов, которые тогда, как под копирку, строчили врачи.

Но судьба уготовила М.Л. ещё один удар (инсульт переводится как удар). Из реанимации «трёшки» её перевезли в нейрохирургию крайбольницы, где врачи после ангиографии, в которой не было нужды, добили её окончательно (видимо, неврологи и реаниматологи «трёшки», расписавшие о фантомных «страшилках», расстарались). Почему они направили М.Л. не в неврологию, а в нейрохирургию, какие были к этому показания? Они-то скорее всего и подтолкнули нейрохирургов к ненужной ангиографии, повлекшей за собой уже вторую, более тяжкую мозговую катастрофу с левосторонним параличом.

– Мы не можем лечить вслепую, без ангиографии, иначе выпишем из больницы, – поставили врачи ультиматум родственникам.

Но выбитое угрозами, силой и шантажом у М.Л. и родственников согласие на ангиографию, независимо от предупреждения о возможных нежелательных последствиях, не давало права нейрохирургам делать из пациента калеку!

Кто инициатор и автор ангиографии, надобности в которой не было, ведь проведённое на третий день после субарахноидального кровоизлияния в мозг, 28 июня, МРТ показала отсутствие аневризмы? Что искали или хотели найти нейрохирурги, если МРТ исключила опухоль уже неделю назад?

В итоге именно эта серия роковых уколов-вспрыскиваний в мозг контрастного вещества и спровоцировала вторую мозговую катастрофу, на что указывает и заключение-ангиограмма, подписанная О. Белоконём: «селективная катеризация и контрастирование проходили с техническими сложностями». И на полчаса дольше положенного.

Но до ангиографии М.Л. двигалась, разговаривала, видела, а после хирургической диагностики её вывезли на каталке. Застывший ужас в её глазах до сих пор стоит перед близкими: левосторонний паралич и полная потеря речи, частичная – зрения и проблемы с глотанием. Вот что врачи сотворили с ней, после чего она два месяца (сначала – в нейрохирургии, а потом – в неврологии), день за днём училась заново говорить, видеть, двигаться, жить...

Но вместо того, чтобы признать свою вину, нейрохирурги попытались спрятать концы в воду. И переплюнули неврологов.

Сами же тяжелейшую мозговую катастрофу сотворили, а свою вину на пострадавшую сторону переложили: со здоровой головы на искалеченную.

И завуалировали ещё более сокрушительный рукотворный инсульт невинной записью в выписке: проведён диагностический нейрохирургический комплекс. А о левостороннем параличе, авторами которого они и были, и причинах его возникновения в выписке преступно умолчали. Как будто бы ничего и не было!

И для пущей убедительности и самозащиты – вложили ложный диагноз в уста пострадавшей стороны, старательно записав в выписке: «со слов больной и родственников на фоне полного благополучия (а не в момент ангиографии!) возникла «серия генерализованных эпиприступов». А это полнейший абсурд: эпиприпадок могут видеть лишь свидетели «падучей», а никак не сам эпилептик.

Так врачи-изуверы заметали следы врачебной ошибки, подделывая документы: она-де произошла якобы спонтанно и по вине самой пострадавшей. А вместо выдуманных в «трёшке» эпиприпадков уже целую фантомную «серию генерализованных эпиприступов» отечески приписали. И на этот раз уже нейрохирурги, так же, как и неврологи «третьей», – и опять без обязательного проведения ЭЭГ! – оклеветали М.Л.

Бросили камень в клинике пограничных состояний, а круги пошли по воде – от неврологов «трёшки», краевых нейрохирургов, других медучреждений и ВТЭКа… С тех пор это клеймо, намертво прилепившееся к М.Л., гуляет по всем меддокументам, обрастая такой же выдуманной, притянутой за уши симптоматикой, синдромами и диагнозами.

Хотя родственники, находившиеся при М.Л. неотлучно, никаких эпиприпадков, и уж тем более «серий генерализованных эпиприпадков» у неё никогда в жизни не видели. Это гнусная ложь и клевета. Да и к врачам М.Л. не обращалась, в больнице не лежала.

Покалечили, свалили вину на саму потерпевшую и оклеветали ложным диагнозом, который за собой ещё более изощрённую цепочку потянул: из-за этого врачи-изуверы сделали не только ненужную ангиографию, обернувшуюся сокрушительной мозговой катастрофой, но выстроили ещё и всю последующую заведомо продуманную изуверскую тактику КАлечения М.Л.

Целенаправленно и методично глушили её сознание сильнейшим психотропным препаратом – бензоналом, который назначают только после ЭЭГ. Зачем? Чтобы напрочь вытравить память, спрятать концы в воду. Хорошо хоть М.Л. – недаром у Боева училась! – сообразила, что к чему, и постепенно снижая дозы, отказалась от бензонала.

Не постыдились нейрохирурги написать и о стационарном обследовании М. Л.: дообследовались до паралича, а о его лечении в выписке и упомянуть забыли. А в медкарте?

И цинично написали о том, что больная переводится в неврологию с положительной динамикой: легла в нейрохирургию ходячей, а вывезли из отделения – лёжа на коляске!

Так ещё и, возможно, гепатитом наградили! Во время ангиографии теми же катетерами. На что косвенно указывает и вышеупомянутое заключение-ангиограмма, подписанное О. Белоконём (фигурантом по делу о заражении гепатитом проходят около 2000 пациентов краевой больницы). И это факт в контексте проводимой следственным комитетом СКФО проверки требует отдельного внимания компетентных органов.

Близкие М.Л. не подозревали, что врачи писали в меддокументах, всецело им доверяли и безусловно следовали всем их указаниям, ведь главное – спасти М.Л. А прочитав, пришли в ужас, как изворотливо и цинично врачи заметали следы.

Сделали калекой, свалили вину на пострадавшую, оклеветали и продолжают медленно и цинично добивать свою жертву. Женщина, мол, болеет от инсультов и их последствий, в качестве которых врачи любовно приписали мнимую эпилепсию в надежде, что она спишет всё. Поди докажи обратное! Да ещё задушили материально, урезав пенсию. Вот что убивает женщину! В этом коварство замыслов врачей-изуверов…

И это надо остановить. «Врачи-убийцы» должны знать: чем хуже будет женщине, тем за бóльший ущерб здоровью придётся им ответить. И заплатить по полной программе. Поэтому родственники и обратились в Следственное управление. Они добьются правды, чего бы им это ни стоило!

На третий год злоключений М.Л. перевели на 1 группу инвалидности: три мозговые катастрофы – не шутка. Но как оказалось, дело вовсе не в них, а в пресловутой эпилепсии, перевесившей основной диагноз. Вот когда пришло истинное понимание значения этого циничного продуманного и коварного шага: кто за этим стоит, с чьей подачи и, главное, с какой далеко идущей целью это делалось, теперь ясно…

Покалечили тело, принялись за душу. Чтобы замести следы. И это уже поняли и родственники.

«Бомба» взорвалась, когда М.Л. услышала от врачей-экспертов жуткую фразу, способную подкосить кого угодно: «необратимые изменения». Это же крест на реабилитации. Настораживала манера общения врачей, постоянная ссылка экспертов на якобы ухудшение памяти М.Л.

И это при очевидном отсутствии амнезии и отсутствии жалоб с её стороны!

Дальше – больше. Заглянули в реабилитационную карту и ужаснулись: оказывается, М.Л. не может обходиться без посторонней помощи, ухода и сопровождения. Такое может убить каждого!

И это при том, что М.Л. ценой неимоверных усилий пытается вырваться из цепких лап болезни и адаптироваться в социум. Занимается домом, общается с внуками…

Тогда-то родственники и решили надуманную эпилепсию (вместе с притянутой за уши симптоматикой, неврологией и синдромами) из медооборота М.Л. исключить. И обратились с заявлением во ВТЭК.

В итоге и неподтверждённую эпилепсию не сняли, и группу снизили, резко урезав пенсию: кушайте, мол, свою положительную динамику!

Тем более что М.Л., для того чтобы показать реабилитационный потенциал, ухватилась за временную работу. Но, видать, не рассчитала силы. Да и рановато ей ещё работать… Желание реабилитироваться эксперты попутали с трудоспособностью.

Нашли на ком отыграться: мало того, что инвалидом сделали и оклеветали, так ещё и самым бессовестным образом и обобрали. И не придерёшься: сами же хотели, так получайте! А три тяжелейшие мозговые катастрофы уже не в счёт?

- Нет уж, кто поставил эпилепсию, пусть её и снимает! А мы не уполномочены! – развели руками эксперты и «успокоили»: – Мы эпиприпадки на комиссии по вашей же просьбе не учитывали.

Но в деле-то припадки остались, а первая группа – нет! Помогли так помогли: обвели вокруг пальца...

Обман зрения...

Такие вот двойные стандарты и лукавство: мигом подрезали мотивацию инвалида к реабилитации! Мало М.Л. массированной атаки на мозг: сначала рукотворно спровоцировали инсульт, потом струйно-капельно – левосторонний паралич добавили, надо бы ещё и материально «дожать»!

Чтобы «полутруп», подающий признаки жизни, не возражал против отмены «смертного приговора». А медики, уж будьте уверены, бережно под белы рученьки, куда надо, доведут. И старательно нанизанные и подогнанные, как паззлы, отдельные симптомы в «удобный» синдром упакуют и в нужный момент клиническую картинку фантомного заболевания сложат.

Так кто же из нас слеп: кто видит мнимую болезнь, или кто отказывается видеть несуществующее?

Даром сделали из здорового человека калеку, оклеветали, так ещё и обобрали! Не беспокой врачей, выкарабкивайся сам! А ещё лучше и с кровати не слезай: не напрягайся, и пенсия при тебе! А на второй группе подыхай, перебиваясь с хлеба воду! А что, славненько помогаем инвалидам…

Так что остаётся делать покалеченному, оболганному, затравленному и загнанному врачами в угол инвалиду, если и здоровые-то в это кризисное время выживают с трудом? Стоило инвалиду поднатужиться, продемонстрировать здоровую мотивацию к реабилитации, так его врачи сразу самым бессовестным образом и обобрали. Да ещё и перед дилеммой, непосильной и здоровым, поставили: либо признавай мнимую эпилепсию и получай подачку, либо отказывайся от фантома и живи реально впроголодь! Иными словами, либо крест на личности и жизнь «овощем», либо физическая смерть! Хороша задачка? Бесчеловечно ставить инвалиду ультиматум: либо признавай несуществующую эпилепсию, либо подыхай с голоду! Не многовато ли катастроф для одного инвалида?

А три тяжелейшие сотворённые врачами мозговые катастрофы с левосторонним параличом, ухудшением речи и зрения, необходимость в реабилитации, оказавшиеся за кадром, недостаточны для первой группы?

Методы «помощи» несогласным с вердиктами врачей инвалидам у медиков, призванных лечить, а не калечить, изуверски-карательные. Главное – сыграть на доверии, заторможенной реакции, умении заговорить зубы и сбить с толку: вовремя подсунуть слабовидящему инвалиду на подпись нужную бумажку и не дать толком прочитать, что подписываешь. А когда инвалид очухается, расшифрует врачебные каракули и поймёт, что его ловко обвели вокруг пальца, ничего уж не докажешь: и пенсию уже вдвое урезали, и отведённые три дня на опротестование миновали.

Кто дал им право так решать вопросы жизни и смерти: кого карать, а кого миловать, методично убивать и растаптывать личность инвалида? Доколе группа инвалидности будет предметом торга? Торга циничного и беспринципного: когда и согласиться нельзя, и отказаться невозможно?

Как выжить и не заблудиться в лабиринтах этого плутовского бизнеса инвалиду? И что делать, если в этой мастерски разыгранной лже-реабилитационной карте с несуществующим диагнозом у М.Л. медики во главу угла поставили надуманную и несуществующую болезнь, замолчав три основные тяжелейшие мозговые катастрофы (с параличом и кровоизлиянием в мозг)? Катастрофы (так называют их в КПС, там их и творят), так и остались за кадром врачей-бумагомарателей, а по сути – писателей-фантастов. На своём ли они месте?

Надеемся, что в краевом ВТЭКе восстановят справедливость и корректно и оперативно вернут покалеченному инвалиду положенную пенсию. Без бесконечных дополнительных перекомиссий и каких-либо приписок – по основному диагнозу (три мозговые катастрофы), а не по выдуманной эпилепсии и др..

ОТ РЕДАКЦИИ: «Ставропольский репортёр» просит считать этот материал официальным запросом в Следственный комитет, крайминздрав и крайВТЭК и призывает чиновных лиц этих ведомств объективно отнестись к этой большой человеческой трагедии.