Подвиг Дроздовского. Легенда и быль русской смуты

Герой русско-японской войны

Будущий герой Белого движения появился на свет 7 октября (19-го по новому стилю) 1881 года в Киеве в семье генерал-майора императорской армии Гордея Ивановича Дроздовского. Выбор будущей профессии сыном боевого генерала был ожидаемым: в 1899 году Михаил окончил Киевский кадетский корпус, затем - Павловское военное училище в Петербурге. Начав службу в звании подпоручика лейб-гвардии в Волынском полку, одном из самых известных гвардейских полков Русской императорской армии, он в 1904 году поступил в Академию генерального штаба. Но вскоре учёба была прервана начавшимся русско-японским военным противостоянием.

Будучи прикомандированным к 34-му стрелковому Сибирскому полку, молодой офицер сумел отличиться в неудачной для Российской империи японской войне. В 1905 году он был ранен, а также дважды награждён: орденами св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» и св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.

В 1908 году М. Дроздовский успешно оканчивает Академию генштаба. Письма, адресованные старшей сестре Юлии (с которой у будущего генерала сохранялись самые близкие отношения), свидетельствуют о том, что к учёбе он относился несколько легкомысленно, но это не мешало ему оставаться одним из первых учеников.

Румынский фронт Великой войны

Первая мировая война расставила в его судьбе свои акценты. Начав службу в штабе главнокомандующего Северо-Западным фронтом, осенью 1915 года Михаил был произведён в подполковники. Но штабная работа - не для Дроздовского. Он жаждет действия, свист пуль и разрывы снарядов буквально околдовывают подполковника. Осенью 1916 года он получает тяжёлое ранение. Лечение продлилось несколько месяцев, в строй вернулся только в начале 1917 года, правда, уже в звании полковника и в должности начальника штаба 15-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся на Румынском фронте.

Но долгожданное возвращение на театр военных действий его не радует: убийственные преобразования Временного правительства, последовавшие вскоре после Февральской революции, в сочетании с большевистской агитацией быстро привели к деморализации и разложению ещё вчера боеспособных воинских соединений, поставили под вопрос само существование Российской державы.

В апреле 1917 года сбывается заветная мечта Дроздовского: его назначают командовать полком. Вот только авторитет полкового командира в революционной армии практически равен нулю: ведущую роль здесь играют большевистские Советы, деятельность которых была направлена на разжигание пораженческих настроений. «Вы положились на армию, а она не сегодня-завтра начнёт разлагаться, отравленная ядом политики и безвластия», - с горечью констатирует полковник в одном из своих писем.

Решительными жёсткими мерами он пытается восстановить порядок и дисциплину во вверенном его заботам полку, но всё безрезультатно. В ноябре 1917 года Дроздовский получает назначение на должность командира дивизии. Но командовать уже некем и нечем: фронт разваливается на глазах. В декабре полковник уезжает в румынский город Яссы, где начинается формирование добровольческих частей, задачей которых должно стать сохранение боеспособного офицерского корпуса и борьба с революционной анархией.

Когда Россия превыше всего

К началу зимы 1917-1918 гг. на Юге России активно идёт создание белой Добровольческой армии. В Новочеркасск, центр Всевеликого войска донского, прибывают генералы и политики, не принявшие большевистский переворот: Л.Г. Корнилов, М.В. Алексеев, А.И. Деникин, Б.В. Савинков, П.Б. Струве и др. Поддержку им оказывает донской атаман А.М. Каледин.

Аналогичные процессы происходят и на Румынском фронте. Фактический командующий фронтом генерал Д.Г Щербачёв (формально таковым считался румынский король Фердинанд I) в январе 1918 года отдал официальный приказ о формировании Отдельного корпуса русских добровольцев.

«Грабежи и насилия большевиков кровавыми волнами заливают русскую землю. Армии не существует: она погибла на радость ликующему врагу», - говорилось в тексте приказа. Все вступающие в ряды корпуса давали письменное обязательство: «интересы Родины ставить превыше других», «защищать с оружием в руках, не жалея своей жизни, Родину и жителей её без различия классов и партий», «быть внепартийным», «стоять на страже порядка», «строго соблюдать правила дисциплины, подавая собой пример окружающим». Одним словом, это была отчаянная попытка сохранить боеспособное ядро базирующегося в Румынии офицерского корпуса.

На Дон, к Корнилову!

Положение добровольцев сильно осложнялось давлением со стороны недавнего союзника в Великой войне - румынского правительства, ещё в декабре 1917 года заключившего перемирие с Германией. С началом полноценных мирных переговоров в феврале 1918 года румынское командование потребовало разоружения и роспуска русских добровольческих отрядов.

В сложившейся непростой обстановке генералы Д. Щербачёв и А. Кельчевский объявили о роспуске добровольцев. С этого момента инициатива переходит к полковнику Дроздовскому. 26 февраля 1918 года возглавляемая им бригада русских добровольцев в количестве 800 человек (по другим данным - не менее 1000) начинает поход в Россию на Дон с целью влиться в ряды Добровольческой армии.

В глазах сторонних наблюдателей это мероприятие выглядело чистой воды авантюрой, значительная часть русского офицерства предпочла переждать тревожные времена в относительно спокойной Румынии. «Никто не знал, что впереди, знали одно - идём к Корнилову. Впереди - сотни вёрст похода, реки, бескрайние степи, половодье, весенняя грязь и враги, со всех сторон свои же, русские враги... Мы были совершенно одни, и всё-таки мы шли», - позже вспоминал участник похода будущий генерал-майор Белой армии Антон Васильевич Туркул.

Враги, заслуживающие уважения

Современники по праву сравнивали поход «дроздовцев» со знаменитым «Ледяным походом» Добровольческой армии. За два месяца они совершили впечатляющий марш-бросок протяжённостью 1200 вёрст в условиях постоянного нервного и физического напряжения.

Бои с большевиками велись практически ежедневно, жуткая правда Гражданской войны открывалась тем больше, чем дальше продвигался отряд в глубь охваченной смутой страны. «Мы живём в страшные времена озверения, обесценивания жизни. Сердце, молчи и закаляйся, воля, ибо этими дикими разнузданными хулиганами признаётся и уважается только один закон: «око за око», а я скажу: «два ока за око, все зубы за зуб», - писал Дроздовский в своём дневнике.

Разорённые сёла, ограбленное население, страх и анархия - вот что встречали на каждом шагу русские добровольцы. Зачастую местные жители просили у них защиты от банд бежавших с фронта дезертиров и самовластия большевистских советов. Бандитов уничтожали без всякой жалости, пленных не брали. Да и как содержать пленных в находящемся в постоянном движении отряде?

Примечательно, что на протяжении всего пути следования отряда военную помощь дроздовцам предлагали... немцы, с которыми добровольцы находились в состоянии войны. «На походе мы встречали эшелоны германцев и австрийцев, тянувшиеся к югу. Под Каховкой германцы предложили нам свою помощь. Отличный германский взвод с пулемётом на носилках уже подошёл к нам по глубокому песку. Германских пулемётчиков мы поблагодарили, но сказали, что огня открывать не надо», - вспоминал А. Туркул. «Немцы - враги, но мы их уважаем, хотя и ненавидим», - резюмирует в своём дневнике М. Дроздовский.

Медаль участникам дроздовского похода

«Отряд прибыл в Ваше распоряжение...»

21 апреля в канун Пасхи дроздовцы вышли к занятому большевиками Ростову и приняли участие в боях за город, понеся тяжёлые потери. 25 апреля отступившие из-под Ростова добровольцы торжественно вошли в освобождённый от красных Новочеркасск, встретивший прибывших пасхальным колокольным перезвоном. Землёй обетованной для измученных офицеров назовёт в своих воспоминаниях донскую столицу генерал А. Туркул.

А вернувшаяся на Дон Добровольческая армия переживала непростое время: главнокомандующий генерал Л. Корнилов погиб под Екатеринодаром, на смену ему пришёл генерал А. Деникин. Появились первые признаки разногласия с лидерами казачества. Дроздовский получает предложение влиться в состав казачьей Донской армии, однако категорически отказывается. Он отправляет в штаб Деникина, расположенный в станице Мечетинской, донесение следующего содержания: «Отряд прибыл в Ваше распоряжение... Отряд утомлён непрерывным походом... но в случае необходимости готов к бою сейчас. Ожидаю приказаний».

«С глубоким волнением читал Антон Иванович эту бумагу, это свидетельство о «новой героической сказке на тёмном фоне русской смуты». Отряд Дроздовского шёл на соединение с Добровольческой армией и несмотря на трудности и ошеломившее всех известие ... о смерти генерала Корнилова дошёл до намеченной цели», - писал участник Белого движения биограф А. Деникина Дмитрий Лехович.

«Мы были одни, но далеко в Румынии, в Яссах, билось русское сердце полковника Дроздовского, бились сердца пришедших с ним к нам на помощь. Вы влили в нас новые силы...», - с чувством глубокой благодарности скажет один из создателей Белого движения генерал Михаил Алексеев.

«Рана пустяшная», но смертельная

Героизм и мужество дроздовцам предстояло продемонстрировать и позже - в ходе второго кубанского похода белой армии, начавшегося 10 июня 1918 года. Для 3-й дивизии полковника М. Дроздовского это был тяжёлый поход. Согласно тексту рапорта, поданного им на имя главнокомандующего, в результате непрерывных боёв соединение потеряло более 75% своего первоначального состава.

Показательны события, произошедшие в ночь на 23 июня у расположенного на территории Ставропольской губернии села Белая Глина, где красноармейцы полностью уничтожили отряд полковника Михаила Жебрака, одного из участников румынского похода. Несколько десятков офицеров, попавших в плен (среди них и сам М. Жебрак), были жестоко замучены. В качестве ответной меры Дроздовский отдал приказ о расстреле всех взятых в плен красноармейцев.

Этот поступок не остался без осуждения со стороны А. Деникина, с которым полковник всё реже находил общий язык. Не исключено, что одной из причин взаимного охлаждения стала политическая позиция Михаила Гордеевича: сослуживцы отмечали его искренний монархизм, явно идущий в разрез с либеральными взглядами главнокомандующего, так и не решившегося объявить о возрождении монархии.

Кроме того, Дроздовский позволил себе нарушить приказ Деникина во время сентябрьских боёв под Армавиром, что привело к углублению конфликта. Одним словом, сложно сказать, как сложилась бы дальнейшая карьера полковника. Судьбой же ему было уготовано принять участие в ожесточённых боях за Ставрополь. Здесь у стен Иоанно-Мариинского женского монастыря 31 октября он был ранен. «Рана пустяшная, в ногу», - вспоминал генерал Туркул. Однако «пустяшная рана» привела к заражению крови, что в условиях недостаточного снабжения армии медикаментами грозило непредсказуемыми последствиями.

«Этих дней не смолкнет слава...»

Деникин, искренне переживавший за жизнь Дроздовского, 8 ноября 1918 года произвёл его в генерал-майоры, а 25 ноября приказом главнокомандующего была учреждена медаль для участников уже ставшего легендарным похода Яссы - Дон с указанием даты «26.02-25.04 1918 года» и протяжённостью перехода  «1200 вёрст».

Два месяца врачи боролись за жизнь генерала, но пустяковая на первый взгляд рана оказалась смертельной. 1 января 1919 года Дроздовский умер в ростовском госпитале. «Приказом по армии в честь погибшего созданный им 2-й офицерский полк (впоследствии дивизия) был назван именем генерала Дроздовского. Как корниловцы и марковцы, так и дроздовцы вписали блестящие страницы в историю Белого движения» - пишет Д. Лехович.

Тело Михаила Гордеевича с почестями погребли в кафедральном соборе Екатеринодара (позже после отступления Белой армии в Крым его останки будут в условиях строгой секретности перезахоронены в Севастополе). Но история дроздовской дивизии не закончилась со смертью её легендарного командира: Харьков, Севск, Новороссийск, Крым… дроздовцы появлялись везде, где нужно было принять на себя удар наступающего противника.

Так за что же всё-таки сражался этот аскетичный генерал, которого современники окрестили рыцарем? За что шли в атаку и жертвовали собой его подчинённые? Своеобразный символ веры дроздовцев сформулировал в своих воспоминаниях генерал А. Туркул: «Мы бились за русский народ, за его свободу и душу, чтобы он, обманутый, не стал советским рабом...»

                                                                                                Памятная доска Дроздовскому в Ростове-на-Дону