еженедельная общественно-политическая, информационно-развлекательная газета
еженедельная общественно-политическая, информационно-развлекательная газета

Пивной король в перспективе вечности (№ 2 (109) от 17 января 2012 г.)

Нам всегда не хватает земного. Мы строим карьеру, зарабатываем деньги, добиваемся власти. Но приходит миг, и мы понимаем, что этого – мало.
Извечно ускользающая гармония отсвечивает нам мерцанием Млечного пути и сиянием любимых глаз, звучит в поэзии и в улыбке Джоконды.
Но искусство не просто отражает жизнь. Оно вторгается в привычную до сей поры реальность, мешая свет и тени, прошлое и будущее. Оно превращает вопросы в ответы, меняет судьбы людей, доводит страстность до исступления, дарит свободу и обрывает саму жизнь…
… Эта история случилась в Америке в начале прошлого века. Одна картина, на первый взгляд ничем не примечательная, свела на одном перекрёстке судьбы двух замечательных людей. Став сенсацией, она навсегда изменила их жизнь. И напророчила смерть.
Американский миллионер Герман Раффке был настоящий self-made man. В юности он служил официантом на колёсном пароходе, затем буфетчиком в кафе у Ниагарского водопада. Торговал вразнос на собачьих бегах, потом стал дистрибьютором пива, лимонада и алкогольных напитков. И, наконец, Раффке открыл свою собственную пивоварню, которая стала самой крупной в городе, а затем и во всём штате.
Сам Раффке называл себя «немцем по рождению, американцем по велению сердца и коллекционером по призванию». Первая картина появилась у совсем ещё молодого Германа во времена его работы у Ниагарского водопада. Предприимчивый юноша устроил на чердаке своей забегаловки жилую комнату, которую сдавал по четверть доллара в день приезжим художникам. Один из его постояльцев и оставил Герману в качестве оплаты за жильё картину под названием «Любители виски».
Картина заняла почётное место над стойкой, где работал юноша. Герман понимал, что она далека от художественного совершенства, однако испытывал чувство удовлетворения и гордости. Будущий миллионер говорил себе, что когда он станет богатым, у него непременно будет много хороших картин.
Так и произошло. Превратившись в «пивного короля», Герман Раффке исколесил и Америку, и Европу, собирая свою коллекцию живописи.
С начинающим художником Генрихом Кюрцем миллионер познакомился, в общем, случайно. Семейство Раффке прогуливалось по пляжу и оказалось персонажами картины, которую писал Кюрц. Картина смотрелась эффектно – длинный белый пляж, чёрные фигуры, розово-зелёный полосатый зонт, под которым продают разрезанные – алые – арбузы. Главе семейства картина понравилась, и он тут же купил её за двести долларов.
Понравился Раффке и сам художник. Именно ему спустя какое-то время и заказал пивной магнат свой портрет.
Казалось бы, дело это совершенно обычное. Только портрет получился у Кюрца не обычный. Он работал над ним более трёх с половиной лет. И представил готовую картину на выставке в Питсбурге (штат Пенсильвания). Выставка, которая открылась в апреле 1913 года, входила в серию культурных мероприятий, организованных немецкой общиной города. Мероприятия проходили шумно и с размахом – балеты сменяли банкеты, показы мод – промышленные ярмарки… Выставка живописи, устроенная в салонах гостиницы «Бавария», равно как и картина молодого Кюрца, едва не остались вовсе не замеченными.
Началом признания и последующего ажиотажа стало, вероятно, внимательное и вдумчивое знакомство с картиной кого-то из посетителей. Вот описание полотна, данное в пояснительной заметке в каталоге выставки: «На картине изображено просторное прямоугольное помещение без дверей и окон, три стены которого полностью завешаны картинами. На переднем плане, слева … в тёмно-зелёном кожаном кресле в три четверти спиной к зрителю сидит человек. Это пожилой мужчина с пышной седой шевелюрой, тонким носом и очками в стальной оправе… Мы не столько видим, сколько угадываем черты его лица… У его ног лежит и, вероятно, дремлет большая рыжая собака. На стенах комнаты изображено более ста картин, воспроизведённых с такой точностью и тщательностью, что все их можно подробно описать.»
Картины внутри картины были своеобразной энциклопедией живописи за всю её историю. «Присоединившись» к созерцающему свою коллекцию Раффке, зритель мог увидеть многие выдающиеся произведения мировой живописи. Но не только. В коллекции были и не очень известные картины, и, как выяснили позже исследователи творчества Кюрца, две работы самого автора. Первая – та самая картина с пляжа, где случилось знакомство Кюрца и Раффке. Вторая – задуманное, но так никогда и не исполненное автором произведение. В этом было что-то жутковато-мистическое – художник реализовал «вымышленное воспроизведение» нерожденной картины…
Строго говоря, сам принцип отражения других произведений живописи в картине был известен давно, ещё с 16 века, и получил название «кунсткамеры». Однако это был только первый, верхний пласт работы Кюрца. Все сюрпризы ожидали публику впереди.
Разумеется, у посетителей возникло желание сравнить оригинальные произведения с теми уменьшенными вариантами, которые изобразил Кюрц. Вглядевшись повнимательней, зрители обнаружили, что в свою работу художник вставил уменьшенную копию этой же самой работы, причём таким образом, что сидящий в кабинете коллекционер видит перед собой на дальней стене картину, которая изображает его самого (рассматривающего свою коллекцию!). Все картины воспроизводятся снова, и так – несколько раз, до тех пор, пока изображения не превратятся в маленькие точки. Кто-то из критиков тогда написал, что «благодаря игре в последовательные отражения, благодаря чуть ли не волшебному очарованию уменьшающихся повторений это произведение погружает нас в совершенно призрачный мир, где сила обольщения увеличивается до бесконечности…». Другой критик образно заметил, что «картина проваливается в пропасть, заключённую в ней самой».
Вскоре на выставку стремилось попасть столько желающих, что организаторам пришлось ограничить число людей, которые одновременно находятся в зале, где демонстрировалась «Кунсткамера», и к тому же выдворять счастливчиков через каждые четверть часа.
Но процесс, что называется, пошёл. Посетители взялись за увлекательные расчёты. Формат холста составлял приблизительно два на три метра. Следующая «картина в картине» уже была размером метр на 70 сантиметров. К пятому «отражению» картина не превышала размеров почтовой марки, шестая помещалась в прямоугольнике размером три на пять миллиметров. Нашёлся особо дотошный посетитель, который вооружился ювелирной лупой. Забравшись на плечи двоих приятелей и тщательно рассмотрев последнее отражение «Кунсткамеры», исследователь заявил, что и оно вовсе не последнее. Он нашёл ещё три отражения, самое маленькое из которых оказалось тончайшей чёрточкой длиной в полмиллиметра.
Пример получился заразительным, и теперь люди не просто ломились взглянуть на «Кунсткамеру», но и вооружались для этого всевозможными линзами и лупами. Торговцы оптическими приборами в городе обогатились враз!
Сначала все думали, что художник ничего не меняет от копии к копии – кроме уменьшения размера. Каково же было удивление публики, обнаружившей, что Кюрц раз за разом вносит отличия в сюжеты! Чайник мог легко превратиться в кофейник, из марроканского сюжета последовательно исчезали женщина под вуалью, ослик и верблюд, чемпион по боксу из первой копии в третьей лежал на ковре, сражённый апперкотом, толстяки приобретали устрашающую худобу… Публика просто неистовствовала!
Несмотря на строгие правила, которые вынуждены были установить организаторы выставки, посетителей становилось всё больше. Они предъявляли немыслимые спецпропуска и спецприглашения (ах, как мало меняется в мире!), и, сбившись в плотную толпу у картины, простаивали так часами. Что-то записывали, что-то считали, ссорились и не желали уходить… Всё закончилось 24 октября, когда один взбешённый посетитель, прождавший в очереди весь день, но так и не попавший на вожделенную выставку, прорвался в зал и облил картину чернилами.
Через полгода, 2 апреля 1914 года, Германа Раффке обнаружили мёртвым. Его похоронили согласно протоколу, который «пивной король» сам подробно описал в завещании. Тело Раффке обработали лучшие таксидермисты. Затем его облачили в тот самый халат, в котором он позировал для «Кунсткамеры» Кюрца. Поместили в то самое кресло. Кресло с телом перенесли в специально подготовленный подвал, который с точностью воспроизводил комнату, где Раффке хранил самые любимые картины. Холст Кюрца занял там всю дальнюю стену. Покойного усадили в той самой позе, в которой его изобразил художник. После чего подвал запечатали.
Четыре месяца спустя, 12 августа 1914 года, в железнодорожной аварии погиб Генрих Кюрц. В истории живописи он остался автором всего шести картин. «Кунсткамера» стала последней.
Вероника ЧУРСАНОВА

Комментарии ()